Помню, как мой редактор в «Комсомолке», где я работала внештатником в 17 лет, рассказывал, что его способность шустро складывать буквы в текст развилась в эпицентре военных действий, где он оказался в качестве спецкора информационного агентства. Через несколько лет я смогла это проверить на собственной шкуре, став репортером Агентства журналистских расследований, где приходилось быть на связи 24/7, а до этого – в экономическом отделе РБК, где нужно было отдиктовывать новости по телефону с деловых мероприятий. Поэтому не зря считается, что хорошим пиарщиком становится бывший журналист. Он побыл на той стороне баррикад, он знает, что нужно его коллегам-журналистам, он умеет работать с информацией – схватывать на лету, обрабатывать, убирать ненужное, фокусироваться на важном, оперативно выдавать ее в мир.
За свои 25 лет в медиа (я поныне продолжаю писать в разные издания как журналист) я сполна ощутила, какой это непростой труд, особенно в нашей стране. Поэтому коллег люблю нежно. И мне не составляет труда отвечать на их звонки в любое время суток и в любой точке мира. Самое занятное место, откуда пришлось беседовать с коллегами – крыша Аббатства Беллапаис, что на Северном Кипре. Тогда как раз стартовал очередной витка переговоров с контрагентами в Пикалево, а между раундами мне удалось наконец съедить в недельный отпуск. И вот, я на экскурсии на Северном Кипре, и мне звонят из Ведомостей, прекрасный Михаил Малыхин, который сильно удивился, узнав, где меня застал его звонок) С тех пор столько всего минуло, а мы до сих пор дружим)))
И да – еще один PR-lifehack: хотите узнать про будущего партнера/сотрудника/подрядчика в сфере коммуникаций – спросите, что о нем думают журналисты.
С того момента, как в 2011 я ушла в свободное плавание, нескольких клиентов ко мне приводили сами журналисты, утомившись от бестолковости моих предшественников. И такое доверие мне бесконечно ценно.